Слишком холодно. Кажется, будто ты, неожиданно, оказался на морозе, и острые иглы его прозрачного, но острого холода, они пронзают твою плоть, заставляя метаться, словно обезумленного. И снег. Белый снег, который засыпает обнаженное тело, хочется замереть - на веки, заснуть под снежным одеялом. Снег.. неожиданно, ведения исчезают, и ты слышишь стук в дверь.
"Кого принесли черти?" - промелькнет в воспаленном мозгу мысль, и ты, тяжело вздохнув, оторвешь голову от мятой подушки. Ты даже не соизволишь накинуть на обнаженные плечи халат, прям так, в одних рваных, испачканных в пыли и порванных джинсах, пойдешь к двери.

Мимоходом, ты бросишь короткий взгляд в старинное зеркало. Что оно отразит? Высокого, худого юношу. Волосы его взлохмачены, будто несколько дней он забывал причесываться, что, собственно, было похоже на правду. Под глазами залегли круги - как у наркомана.. почему "как"? Обнаженный торс покрывают синяки и ссадины, около плеча - грязная рана, которую "украшают" подтеки засохшей крови.

Наркоман. Сколько дней назад ты покинул квартиру в облике настоящего плейбоя? Того Хикару, к которому привыкли все клубы и продажные девчонки, к тому высокому, стройному, безукоризненно одетому аристократу с коварной и похотливой улыбкой? Неделю? Месяц? Год? Для наркомана - секунда без дозы - часы. Ты держался, почти избавился от пагубной привычки, как только почувствовал, что сердце уже не справляется с этим "ядом" медленно отравляющим организм. А недавно - ты снова встретился со старыми друзьями, поддался на уговоры, и привычным, точным движением ввел в вены шприц. А дальше - смутные силуэты, память будто отказывается работать, будто стерлись из нее последние события. Только снег.. снег.. и неожиданно ясное "сейчас".

Качнув головой, ты подойдешь к двери, и спокойно откроешь ее, смеришь пришедшую слегка презрительным взглядом.
-Проходи. -бросишь ты прокуренным голосом, и, пропустив в квартиру проститутку, закроешь дрожащей рукою

В глазах твоих на секунду вспыхнет огонь желания, стоит только тебе взглянуть на девушку, сидящую на твоей кровати. Ты примерно понимаешь, какие чувства вызывает твой нынешней облик, и по губам проскользнет усмешка, при воспоминание о  былом, когда любая продажная шлюха была готова прыгнуть к тебе в пастель и без денег. Но еще не все потеряно. Одежду можно постирать, почистить, привести в должный порядок, привести в порядок волосы, как и прежде, собрать их в элегантный хвост, взять руки тросточку и снова куда-то отправится, снова выпить хорошего виски и выкурить сигару..

Неожиданно, в сердце твоем вспыхнет резкое отвращение к этой особе, стоит только бросить в её глаза короткий, пронзительный взгляд, стоит только услышать ее голос. Будто все сразу становится ясно. Из горла твоего вырвется полный горечи, но какой-то звериный рык, и ты бросишься к девушке, пустишься рядом с ней на кровать, и резко развернешь к себе, одновременно другой рукой, извлекая из ящичка в тумбе заготовленную сумму.
Секунду ты молчишь, испепеляя ее своим пронзительным взглядом, будто бы чувствуя, как метаются в воспаленном сознании мысли.
Девчонка, что она о себе возомнила? Ставит себя выше? Выше кого, меня? Какая же она жалкая.. проститутка, чем лучше него? Что всегда сохраняет трезвость ума, и при этом, не жалея себя бегает по разным мужчинам, перед каждым, в чем-то унижаясь. Впервые такая мысль пришла в его голову, ибо ранее ему было совершенно все равно, что девушки, с которыми он спит, на следующий день убегают к другим.
Если бы Хикару хоть раз влюблялся, он бы подумал, что ревнует эту проститутку к тем, другим. Но нет, это не была ревность. Это была всего лишь острая обида и отвращение, быть может, брезгливость.

Будь он менее зависим от своих желаний, девушка сейчас бы давно стояла за дверью его обители, но нет, молодой организм требовал своего, и он похотливо ухмыльнулся, облизав нижнюю губу, почувствовав привкус металла, который вызвало прикосновение языка к колечку в нижней губе. Единственное, что он все-таки сделал, он притянул проститутку к себе, и прошептал ей на ухо - нежно, будто возлюбленной, но слова его были пропитаны холодным ядом и желчью:
- Милая, ты жалкая.. и не стоит судить других людей по себе.

Отредактировано Хикару Кхикутоке (2008-06-16 10:35:54)

Ты чувствуешь ее горячее прикосновение к твоим израненным плечам, нет, не такое, которое вызывает желание. Желание питает она, страсть к деньгам, которые сейчас зажаты в твоей ладони. Ты разомкнешь пальцы, и подождешь, пока она не уберет деньги. Еще одно прикосновение, она обвивает тебя руками, одаривает нежным, наиграно нежным взглядом. Впервые, девушка не вызывает никаких чувств, кроме жалости. Неожиданно, глаза твои затянет мутная пелена, и медленно, по разгоряченной щеке, стечет прозрачная слеза.

В сознание твоем всплывет другой образ, другая фигура.. другой голос, другие глаза. Другие чувства, не лживые и подложные, не наигранные, а настоящие, от которых сердце начинает биться сильнее.

[ Эта же комната, за окном - вечер. Ты - усталый, трогаешь ручку двери, которая почему-то оказывается, не заперта. Проходишь в комнату, неспешно, и видишь чей-то изящный силуэт в кресле, с книгой в руках. Он запомнился тебе именно таким. Высокий, худощавый юноша, с тонкой, белоснежной коже. Ты медленно подходишь к креслу, и он отрывает свой серый, пронзительно-серый взгляд от книги. Он любил читать, особенно - поэмы, о любви, предательстве, смерти. Его глаза.. никогда не забыть этот взгляд, серый, цепкий, он смягчался в твоем присутствии. Эти пепельные волосы, такие светлые, что казалось, будто юноша поседел раньше времени. Нет, он не был стар. Просто тяжелая юность и детство оставили на его лице, на лице семнадцатилетнего парня глубокий отпечаток, именно его - эту боль, будто всю скорбь мира можно было увидеть в глубине его темных зрачков. Эти круги под глазами, такие темные. Он не спал уже много дней, художник, работает в своей мастерской - такой же малюсенькой комнатушке на чердачке, насквозь пропахшей масляными красками. Его одежда, как всегда - безукоризненна чиста, но потрепана, видно, что ей далеко уже не первый год. Он улыбается, встает с кресла, подходит к тебе. Его руки - горячие руки касаются твоего лица, а губы.. ты не думал, что у юноши могут быть такие губы. Вкус шоколада и корицы. Вздох...]

еще одно воспоминание сменит возникшую в памяти картину..

[Утро.. диван, по которому раскиданы подушки. Два обнаженных тела, ты обнимаешь его, притягиваешь еще ближе к себе. Чувствуешь его горячее дыхание на твоих волосах. Еще несколько минут, которые тянуться часами, и он аккуратно уберет твою руку, выползет из под теплого пледа, накинет халат и сядет в кресло. Возьмет озябшие руки гитару, старую гитару, и коснется пальцами натянутых струн. Звуки музыки и его голоса развеют тишину. Он поет какую-то песню.. не помнишь названия.. но лишь только одни, последние фразы въедаются в твое сознание, и сейчас они вертеться в воспаленном сознании, готовые вот-вот сорваться с языка:

{Свобода придёт к ним лишь со смертью,

Хотите верьте - хотите не верьте:

Hо ещё не поздно освободиться -

Разбить банку, сбежать из больницы!

Чтобы умчаться далеко,

С теми кто будет рядом:

И это сладкая свобода.  }]

И еще одна сцена, уже - последняя, уже та, из-за которой по щекам начинают струиться слезы. Плачешь, будто маленький ребенок, чувствуешь соль и горечь на пересохших губах, пытаешься рукою закрыть лиц, дабы не показывать проститутке свою слабость - но поздно, уже не в силах справится с рыданиями, и из горла вырывается странный полу стон.

[Квартирка. Маленькая квартирка художника. Ты вбегаешь в небольшую квартирку, распахиваешь открытую дверь. Много белых листов, белоснежных, будто бы снег, таких ярких. И на фоне их, таких ярких, пугающе красной выглядит кровь. Кровь? Почему кровь?! Взгляд мечется по комнате, пока не натыкается на мольберт, стоящий в углу. Твой портрет. Почти законченный. А через весь холст кровавая надпись - "Ублюдок", которая перечеркнута кровавой линией. Художник.. Художник подле своего шедевра. Рубашка его светлая пропитана кровью, и ты бросаешься на колени возле него, чувствуешь, что как и сейчас глаза застилают слезы. Рука его дрогнет, он оторвет ее с трудом от пола, и коснется окровавленными пальцами твоей щеки, ты нагнешься к нему, и почувствуешь прикосновение его губ. Легкое.. последнее.]

-Откуда ты знаешь мое имя? - прошелестишь ты, вытирая слезы, и смазывая остатки туши. Да, ты отнюдь не стеснялся красить глаза, не боялся, сто тебя будут называть "геем", ибо все давно привыкли к твоим необычным наклонностям.

Ты снова взглянешь на проститутку ничего не выражающим взглядом, в котором застыли слезы-льдинки. Ты уберешь руку от лица, и закутаешься в плед, тот самый, старый плед. Ты часто утыкался в него носом, вдыхая сладкий аромат духов Шанда. От него всегда вкусно пахло духами. Ты тогда терял голову, словно мальчишка, не смотря на то, что был старше своего любовника. И искрене не понимал его спокойствия, четкости его действий, четкости и необыкновенной нежности. И ты не хотел, что бы он менялся. Да и вряд ли бы он изменился, ибо его сознательная жизнь проходила на улицах, где за каждую улыбку могли вонзить под лопатку нож, где все друг-другу враги, но никто не держится по одиночке. Даже глупо было предпологать, что он - наивное, обиженное жизнью создание, с милыми и глуповатыми привычками и пристрастиями, типа любви к шоколаду и пироженным, красивыми глазами, чье сердце могло растопить немного ласки и теплоты. Нет, он был настоящей сволочью, холодной и расчетливой, с недюжим умом, такой хладнокровный, такой одинокий. С длинной сигаретой в мундштуке. Почти романтический образ.

Он никогда не говорил о том, что любит тебя. Смеялся, целовал. Он умел выносить все с гордостью и достоинством, не разу ты не видел его слез, он не показывал слабочти. Иногда в растройстве чувств набрасывался на него с кулаками, выгонял из квартиры, не дав надеть куртки, а потом вздрагивал при мысли, как он бредет в полутьме, в тонкой рубашке в другой район, где располагалась его квартира. И даже не подоревал, что доходя, наконец-то до дома, он бросался к мольберту и рисовал твой образ, на бумаге писал рядами слово "люблю", а потом, комкал листок и бросал его в огонь.. принц. он был принцем, а не ты. ты просто играл эту роль для "верноподданых", в душе пряча сомнительность, страх и тревогу.

Отредактировано Хикару Кхикутоке (2008-06-16 20:59:42)